О «Стратегии развития машиностроения для пищевой и перерабатывающей промышленности РФ на период до 2030 г.»
Внесенная Минпромторгом, принятая Правительством РФ и опубликованная 5 сентября «Стратегия развития машиностроения для пищевой и перерабатывающей промышленности РФ на период до 2030 г.» (далее – Стратегия) должна способствовать «открытию новых производственных мощностей, созданию высокопроизводительных рабочих мест», достижению «технологической независимости пищевой промышленности от импортной машиностроительной продукции» и «росту экспортных поставок российских машин». Однако в текущем виде Стратегия вызывает ряд вопросов, что приводит к сомнениям в реалистичности достижения поставленных целей.
Значительные опасения вызывает наличие в Стратегии «консервативного» сценария, предполагающего, что в будущем состояние отрасли будет лишь ухудшаться
В целом, Стратегия предполагает, что «темпы роста отрасли машиностроения для пищевой и перерабатывающей промышленности в РФ будут ниже мировых за счет более умеренной динамики роста населения». Вместе с тем, в самом же тексте Стратегии четко обозначено, что отрасль обладает значительным потенциалом развития. Во-первых, предприятия пищевой промышленности нуждаются в модернизации оборудования, износ которого составлял в прошлом году 59,0% в среднем по отрасли и 80-90% по отдельным подотраслям (см. табл. 1). Вовторых, на рынке преобладают поставщики иностранного оборудования (58% рынка), а в отдельных подотраслях ( в мясной и масложировой промышленности) доля иностранного оборудования составляет 90% и выше (см. табл. 2). И это также дает широкие возможности по развитию импортозамещения.
Кроме того, в Стратегии рассматриваются два сценария развития машиностроения для пищевой и перерабатывающей промышленности, имеющие очень разные значения целевых индикаторов. Если «базовый» сценарий предполагает сокращение доли иностранных производителей оборудования с 58% в 2018 г. до 38% в 2030 г., то в «консервативном» сценарии, напротив, значение показателя вырастает до 69% (см. рис. 1). Экспорт же российских машин и оборудования в «базовом» сценарии должен к 2030 г. вырасти в 2,4 раза, а в «консервативном» сценарии, наоборот, упасть на 1,9% по сравнению с уровнем прошлого года (см. рис. 2). Особенно плачевная ситуация может сложиться с инвестициями в научно-исследовательские и опытноконструкторские работы, доля которых в общем объеме выручки упадет до с 0,2% в 2018 г. до 0,1% в 2030 г. по «консервативному» сценарию – при среднемировом уровне 2% (соответствует «базовому» сценарию).
«Консервативный» сценарий также является особенно пугающим в связи с наличием в Стратегии чересчур широкого списка рисков, «которые могут препятствовать достижению запланированных результатов». Сюда отнесены не только традиционные виды рисков – макроэкономические риски (темпы роста мировой и национальной экономики, уровень инвестиционной активности, инфляции и процентных ставок и т.п.), глобальные и геополитические риски, но даже и техногенные и экологические риски, такие как землетрясения и оползни. Таким образом, развитие отрасли ставится в зависимость от очень большого числа внешних факторов, и ухудшение состояния отрасли рассматривается как вполне вероятный результат реализации стратегии. Примечательно также, что несмотря на приведенные в Стратегии целевые индикаторы, план мероприятий по ее реализации предполагает «утверждение методики расчета целевых индикаторов» лишь в I квартале 2020 г.
Взятый за основу в Стратегии подход к региональному развитию отрасли машиностроения для пищевой и перерабатывающей промышленности не представляется эффективным по целому ряду причин
Так, в данной ФЦП в версии 2012 г. содержались показатели, целевые значения которых были зафиксированы на весь период реализации программы (при этом в программе не пояснялось, почему эти показатели не демонстрируют никаких различий). В частности, в 2015-2020 гг. предполагалось ежегодно доводить до безопасного уровня по 315 небезопасных гидротехнических сооружений, а в 2016-2020 гг. – ежегодно реализовывать по 35 проектов строительства и реконструкции очистных сооружений и систем оборотного водоснабжения. При этом ни в одном из прошедших лет эти целевые показатели (315 сооружений и 35 проектов) выполнены не были. В настоящее время эти показатели снижены, что, по сути, подтверждает низкую степень проработки программы. Однако новый, значительно сниженный целевой уровень данных показателей создает другую проблему: в итоге доля гидротехнических сооружений в неудовлетворительном или опасном состоянии, приведенных в безопасное состояние, а также доля загрязненных сточных вод в объеме стоков, подлежащих очистке, резко отличается от первоначального плана в худшую сторону.
В Стратегии обозначено, что в России «имеет место концентрация производителей однообразной машиностроительной продукции на ограниченной территории, что ведет к насыщению регионального рынка и снижению потребительского спроса». При этом «сосредоточение производства в определенном регионе с учетом значительной площади РФ накладывает логистические ограничения на поставки продукции в другие субъекты РФ». В результате стоимость транспортировки недорогого оборудования может даже «превышать стоимость самой продукции». В связи с этим в Стратегии предполагается развивать производство соответствующих машин и оборудования равномерно в разных субъектах РФ. Более того, к Стратегии прилагается таблица с перечислением большого числа перспективных субъектов РФ для создания различных машиностроительных производств.
Однако данный подход вызывает ряд вопросов о предполагаемых рисках, в том числе:
- Смогут ли новые многочисленные региональные предприятия конкурировать с иностранными поставщиками? Особенно если учесть то, что «высокая конкуренция со стороны крупных международных компаний – лидеров глобальной отрасли машиностроения для пищевой и перерабатывающей промышленности» уже упоминается в Стратегии как ограничение для развития.
- Будут ли многочисленные регионы обладать необходимыми компетенциями для развития технологичной отрасли? Низкий уровень затрат на исследования и разработки, высокая потребность в модернизации уже существующих предприятий, а также технологическое отставание от иностранных поставщиков упоминаются в Стратегии в качестве ключевых проблем российского пищевого машиностроения.
Предлагаемые в Стратегии меры недостаточны для решения сложившихся проблем
Стратегия предполагает некоторые меры по развитию отрасли, такие как «установление преференций на закупку отечественной продукции пищевого и перерабатывающего машиностроения» при госзакупках, «корректировка ставок ввозных таможенных пошлин» на иностранное оборудование, «субсидирование части затрат производителей российской продукции на выполнение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ», субсидирование части затрат на транспортировку продукции. Однако без внимания остается целый ряд проблем, таких как обеспечение доступных кредитов для предприятий, локализации производства или доступности материалов и комплектующих, решение проблем низких зарплат и недостатка квалифицированных кадров и др. Так, в Стратегии говорится, что средний уровень заработной платы в отрасли пищевого машиностроения в 2018 г. составлял 35 тыс. руб., что на 20% ниже среднего уровня по стране. Однако средний темп роста зарплаты в отрасли заложен лишь на уровне в 1,6% в год в 2016-2030 гг. Для сравнения, в прогнозе МЭР ежегодный рост зарплаты в среднем по стране заложен на уровне 2,3-2,6% ежегодно в 2020-2024 гг. В Стратегии также отмечаются «слабые маркетинговые компетенции и низкий уровень доверия к качеству продукции со стороны потребителей». Однако каких-либо мер поддержки в данном направлении не предлагается.
